Entrevista a Andrei Sokolov

LIBERTAD A ANDREI "CHE" SOKOLOV

Entrevista de Internacionalistas 36 al preso comunista Andrei "Che" Sokolov, desde el cautiverio de la Junta fascista ucraniana:

Atención! Esta traducción no la hice yo (y se nota la diferencia...)

¿Andrei cuéntanos cómo fue el día de tu detención y de qué te acusan?

El 16 de diciembre 2014 yo me desplazaba solo en mi vehículo "Matiz" desde Donetsk a Gorlovka, en la DNR (República Popular de Donetsk). En la guerra, hay muchas cosas que dependen de la suerte. Yo no la tuve - me perdí y acabe saliendo al block-post nº 37 de las VSU (Fuerzas Armadas de Ucrania) cerca del pueblo Krasniy Partizan. En aquel momento el pueblo estaba todavía en manos de las fuerzas ucranianas. Más tarde, en enero el pueblo sería liberado por los milicianos de la DNR..., pero en aquel momento, no, y así me agarraron.

Como la matrícula del coche era rusa, al igual que mi pasaporte, enseguida me cubrieron la cabeza con un saco, me ataron las manos con cintas de plástico, y me metieron en un zulo durante dos semanas. Para ellos, yo era "un enemigo de la nación", ruso..., un "moskal". Bajo palizas, torturas y la amenaza de ser ejecutado inmediatamente, tuve que "confesar" que estaba ayudando a los milicianos en la reconstrucción de las fábricas de Donetsk y Torrez relacionadas con "las necesidades de defensa de la DNR". Con esto, me convertí en "colaborador con los terroristas" según el artículo 258 - 3 UKK (de 8 a 15 años de condena ya que Ucrania considera a las DNLNR [Repúblicas Populares de Donetsk y Lugansk] como organizaciones terroristas). Yo soy un obrero metalúrgico, tornero concretamente, tengo en mi casa de Moscú un pequeño taller para trabajos del metal. Soy un buen conocedor de este tipo de trabajos con distintos metales especialmente con sistemas de tiro (con anterioridad fui condenado en Rusia por manipulación de sistemas de armas siendo un militante del movimiento de izquierda radical). Basándose en todo esto, los acusadores ucranianos decidieron acusarme de trabajar para la república en la creación del complejo militar-industrial del Ministerio de Defensa de la DNR.

El 28 de diciembre 2014 me trasladaron al SBU de Mariupol y allí, me "detuvieron" oficialmente. Fue entonces cuando, por fin, pude comunicarme con mis familiares y notificarles que estaba prisionero. Me metieron en la cárcel local, cosa que aproveche para impugnar mis "confesiones" hechas en los sótanos y zulos. Tras un corto periodo de instrucción ahora comienza el juicio. Niego todas las acusaciones y llevo 11 meses como prisionero a pesar que no hay materia para juicio, ni tan siquiera testigos. Todas las acusaciones consisten en la autoincriminación bajo tortura. Cambian hasta la fecha y lugar de detención, pues el 16 de diciembre en el block-post, en realidad secuestro, ni lo mencionan, dando como fecha y lugar el 28 de diciembre en Mariupol. En el momento de la "detención" yo estaba completamente desarmado y vestido de civil. Soy voluntario civil de la DNR.

¿Cómo es el trato en prisión y cuál es tu situación actual?

Como me refería más arriba, pasé por los "sótanos" (centros de tortura - n.t.) y ahora me encuentro en una cárcel corriente. Hay una gran diferencia con los "sótanos" de la zona de ATO, donde la gente sufre tortura y crueldades o simplemente desaparece sin dejar huella, al no estar detenidos legalmente y no saber sus familiares y amigos su ubicación. De esta manera, nadie es responsable de la vida y el estado de salud de los prisioneros. No fui de los peor tratados al ser de Rusia, y no un miliciano local. Aquí en la prisión conocí mas presos rusos, como Sasha, que en el brazo tenia grabado con un cuchillo la palabra "moskal"... a mí, eso no me tocó. Esto me recordaba lo que había leído antes de la guerra acerca del trato de los paracaidistas franceses a los resistentes- patriotas argelinos en sótanos semejantes a los de aquí. Torturaban a los argelinos, pero también a ciudadanos franceses. Sobre mi propia experiencia en esto, escribí con bastante detalle en mis artículos "Todos hablan en el cautiverio".

En la prisión "normal", las condiciones son tolerables. La comida, es mala, pero los compañeros logran hacernos llegar paquetes con alimentos. Me pusieron un abogado "público" al principio (totalmente inútil), pero ahora, ya tengo uno que se ocupa del caso. A los prisioneros de la DNR, nos tienen uno por uno en celdas con presos comunes, mantenemos comunicaciones entre nosotros, nos consideramos presos políticos y queremos exigir que nos agrupen a todos. Es necesario para implementar la solidaridad y el apoyo mutuo. En Odessa y Artiomovsk, donde hay muchísimos presos políticos, estos están agrupados en el mismo sector penitenciario, queremos ver si eso se logra conseguir para todas las cárceles ucranianas.

Hace poco Valeriy Berest que al igual que tú fue detenido el 16 de diciembre y estuvo en el SIZO (prisión preventiva aislada) de Mariupol, ha sido intercambiado y está libre, ¿cuáles son las posibilidades de verte en un intercambio de prisioneros?

Si, el 28 de octubre, en la cercanía de la línea del frente en la cuidad con el pacifico nombre de Shastie (felicidad en ruso - n.t.), entre Ucrania y la LNR (República Popular de Lugansk), tuvo lugar un intercambio de prisioneros bajo la fórmula de - 11 x 9. Es decir, 11 prisioneros nuestros en manos de Ucrania, por 9 militares de las VSU. Entre los nuestros se encontraba un conocido mío del cautiverio de la prisión de Mariupol - el miliciano Valeriy Berest (en realidad de los 11 nuestros, tan solo 3 eran milicianos, los demás eran civiles). Me siento muy contento y feliz de que Valeriy ahora esté en libertad. Nos conocimos en el SBU durante los primeros interrogatorios, pues él fue detenido el mismo día que yo. Nos interrogaban en el mismo cuarto del inspector del SBU, y nos tenían en la misma celda el tiempo que duraron las “investigaciones".

Juntos nos trasladaron luego a la cárcel. Fue el primer compañero con el que coincidí durante el periodo de los "sótanos" con el cual podía conversar, hasta ese momento siempre estuve solo y con un saco cubriéndome el rostro. Así que nos contamos nuestra historia el uno al otro. Él es un habitante corriente de la cuidad de Donetsk, obrero, 49 años. No se incorporó a la guerra enseguida, solo cuando empezó a ser testigo de la destrucción y muerte por los ataques artilleros sobre el distrito donde vivía con su ya anciana madre. El ingresó en la Milicia para defender su casa y cuidad. Fue destinado a hacer guardia en los block-post, pasó el frio de las trincheras. Un soldado sencillo con todo lo que significa eso en una guerra. Cayó prisionero, al igual que yo, por un error. Salió sobre un puesto ucraniano cerca de Volnovaja. Iba vestido con su uniforme, el cual se lo quitaron nada más llegar al lugar de detención. Por eso le di mi camisa, pues era un invierno frio - enero - y con ella apareció en las fotos de los intercambios. Pero eso no ocurrió tan rápido.

En marzo, a él y otros 18 presos los trasladaron de Mariupol a Jarkov al "deposito" del SBU, y allí él se pasó casi medio año, en condiciones mucho peores que en una prisión normal. Desde allí no es posible establecer contacto alguno con nadie, no se permiten paquetes con comida, no se permiten visitas de abogados ni visitas de familiares... ni tan siquiera dejan acercarse a los representantes de la Cruz Roja Internacional !!! En fin, una tumba completa !!

Allí están depositados cerca de 50 prisioneros sin ninguna sanción jurídica, sin ninguna acusación legal, totalmente al capricho del SBU. Quiero que esto se sepa de la manera más amplia posible, que se sepa en la famosa Comisión de DDHH del Parlamento Europeo. Se alimenta a los prisioneros con las sobras del comedor de los miembros del SBU. No se administran medicamentos, a Valeriy le dio un infarto y tan solo le dieron unas pastillas de valeriana. En los intercambios, tan solo salen unos pocos desgraciadamente, la mayoría continua en la "hucha". Es más, en la actualidad en las cárceles ucranianas hay más de 1.300 presos políticos, y los intercambios a la escala actual no cambian prácticamente nada la situación general de los presos. Tan solo una amnistía general o un intercambio de "todos x todos" sería una solución, a la cual, obviamente el Poder ucraniano no va a acceder. Por eso, mis posibilidades de ser incluido en un intercambio son las mismas que la de los demás - 11 x 1.300. Así es esta matemática... las posibilidades son reducidas.

Ayudaste a la DNR como ingeniero, ¿cuál es la ayuda recibida desde la DNLNR para tratar el caso?

El apoyo sería para que me incluyeran en la lista de prisioneros de guerra de la DNR, no hay otra manera de ayudarme. Todo lo que se puede apoyar, ya lo están haciendo mis compañeros de la DNLNR y de Ucrania por iniciativa propia. El abogado y el envío de paquetes cuesta dinero y mis familiares de Moscú se dedican a recolectarlo, también tengo ayuda del SRI de Bélgica, también hay una cuenta electrónica para la recolección de dinero en la FR. Todo esto sumado, me permite una subsistencia en la cárcel, sin lo cual, la vida aquí sería bastante más difícil. Mis camaradas me proporcionan apoyo moral, publican mis artículos y comentarios, voy exponiendo la marcha del juicio. Sé que no me han olvidado y siento esa solidaridad, cosa, muy importante para un preso político. En cuanto al tema de la inclusión oficial en la lista de intercambio, el comisionado del consulado de la FR en Jarkov me visitó tan solo una vez .No observo ninguna actividad en este sentido que sea semejante a la que impulsa el gobierno ucraniano con respecto a la Savchenko o Sentsov en Rusia. En ninguna de mis audiencias públicas asistió ningún periodista de los medios rusos o algún tipo de representante de la FR, la sala siempre vacía, aunque el acceso al público no estaba prohibido. Solo mi abogado y yo, mientras que la pena que me amenaza es de entre 8 a 15 años de prisión.

¿Finalmente Andrei, como podemos ayudarte?

Repito, para el preso político es muy importante el apoyo y la solidaridad. Siempre somos una minoría, y siempre se trata de dividirnos y quebrarnos la moral. La divulgación de la información acerca de nuestros prisioneros y la recolección de ayuda a los presos políticos son los mejores instrumentos para el apoyo. Ahora mismo, presos explícitamente comunistas como yo, hay pocos, un par de docenas a lo sumo en toda Ucrania, la mayoría de los prisioneros son milicianos que salieron a defenderse o militantes anti-maidan de diversas procedencias. Pero la represión contra todo lo que sea la izquierda tan solo ha comenzado, ahora somos pocos, pero esto irá a más. Ya se van adoptando leyes contra la simbología comunista (de 10 a 15 años), bajo las cuales acabará cayendo incluso la izquierda "moderada”, como puede ser el KPU. Pienso que esto conducirá a la radicalización de la izquierda ucraniana en general, lo cual traerá más represión y más presos. Para poder hacerle frente a esto, creo que debemos aprovechar la experiencia de los movimientos de la izquierda revolucionaria de los años 70 - 80 en América Latina y Europa. Necesitamos también abrir un "frente carcelario" en combinación con la defensa político - jurídica contando con la solidaridad y ayuda de los camaradas de Rusia y Europa. La guerra en el Donbass temporalmente ha perdido intensidad, pero la guerra social tan solo comienza a desarrollarse y continuará haciéndolo. La miseria, el hundimiento de la economía, el poder oligárquico, el paramilitarismo de los batallones y la crisis política del régimen - son nuestros cocteles molotov en Ucrania, y la izquierda debe usarlo para vencer.

Por eso, todos estos problemas y objetivos deben llamar la atención a nivel internacional, cuanto más, mejor. Y es en este campo en el que los medios de contra-información como el vuestro, "Internacionalistas 36", cobran su valor irreemplazable.

¡¡Muchas gracias camaradas por vuestra solidaridad y apoyo!! Gracias por esta entrevista que me brinda la posibilidad de exponer mi situación en el cautiverio y nuestra lucha en Ucrania.

¡¡NO PASARAN!!

El 6 de noviembre, prisión de Volianskaya, de la provincia de Zaporojzie, Ucrania. Andrei "Che".

P.S. Mis felicitaciones con la conmemoración del 7 de noviembre de nuestra Gran Revolución de Octubre.

Aquí una foto de Valeriy Berest -ic.pics.livejournal.com/deny…/72351436/215316/215316_600.jpg

Tomado de aquí - http://denyaleto.livejournal.com/84668.html?page=1

Número de Yandex, a mi hermana: 410011044758415.

Artículos "Todos hablan en el cautiverio" - http://forum-msk.org/material/power/10934360.html

Интервью Internacionalistas 36 с полит-заключённым коммунистом Андреем "Che" Соколовым, находящимся в застенках фашистской украинской Хунты:

- Андрей, расскажи что было в день твоего "ареста" и в чём тебя обвинили?

- 16 декабря 2014 года я ехал один на своем автомобиле Матиз из г. Донецк в г. Горловку в ДНР. На войне многое зависит от удачи и везения. Мне не повезло - я заблудился и заехал на блокпост 37 ВСУ, в поселке Красный Партизан. В то время там стояли украинские войска. Позже, в январе, этот поселок был освобожден ополчением ДНР. Но тогда он еще был под контролем ВСУ. И меня схватили.

Номер на авто был российским. Как и мой паспорт. Поэтому мне сразу одели на голову маску, связали руки пластиковой стяжкой и на 2 недели увезли в "подвал". Я для них был "врагом нации" - из России, "москаль". Под пытками и угрозой быть убитым я "признался" в том что помогал ополчению в восстановлении работы заводов в Донецке и Торезе. "Для нужд обороны ДНР". А значит являюсь "пособником террористов", ст. 258-3 УКК от 8 до 15 лет тюрьмы, ведь Украина считает ДНР и ЛНР - террористическими организациями. Я рабочий, токарь, имею в Москве небольшую мастерскую по металлообработке. Хорошо разбираюсь в металле, в т.ч. и в том что стреляет (раньше был осужден за оружие в России и участие в леворадикальном движении). Вот они и обвинили меня в "помощи создания ВПК МО ДНР" (военно-промышленного комплекса министерства обороны ДНР)

28 декабря меня привезли в СБУ в г. Мариуполь и официально арестовали. Когда я наконец смог связаться с моими родителями, сообщить что я в плену и меня поместили в тюрьму - тогда я отказался от показаний что дал в "подвале". Прошло короткое следствие, сейчас начался суд. Я отрицаю все обвинения. Уже 11 месяцев я в плену. В моем деле нет ни одного свидетеля обвинения (все в ДНР), нет иска. Все обвинение строится на самооговоре под пыткой. Да и само мое задержание 16 декабря на блокпосту под Горловкой они хотят скрыть - ведь оно незаконно, мол, я был арестован в Мариуполе 28 декабря! У меня не было ни оружия ни военной формы. Я гражданский волонтер ДНР.

- Как обращаются с арестованными?

- Как и говорил выше, я прошел через "подвалы" и сейчас нахожусь в обычной тюрьме. Это огромная разница. В "подвале", т.е. в тайной самодельной тюрьме в зоне АТО, люди проходят через пытки, они могут даже просто исчезнуть без следа - ведь их никто официально не арестовывал и военные не несут никакой ответственности за жизнь и здоровье пленных. Но ко мне относились более "бережно". Я был из России и не был ополченцем. Так, уже здесь, в тюрьме, я познакомился тоже с пленным из России, Сашей. У него на руке ножем было вырезано слово "москаль". Мне такого не сделали. До войны я читал воспоминания переживших похожий плен у военных в Алжире, у парашютных войск, которые сделали такие же "подвалы" для всех патриотов независимости Алжира. Пытали там и местных и французов. О моем опыте я подробно написал в статье "В плену говорят все". Почитайте.

А в обычной тюрьме условия были нормальные. Питание плохое, но товарищи с воли иногда присылают посылки с едой. Сначало не было своего платного адвоката (был государственный, бесполезный), но теперь есть. Нас, пленных ДНР, тут держат по одному в камерах с обычными уголовниками. Мы стараемся общаться друг с другом, считаем себя политическими заключенными и будем требовать размещения нас вместе. Так надо для солидарности и помощи друг другу. В Одессе и Артемовске политических заключенных много и их держат именно так, вместе. Надо чтобы так было и во всех украинских тюрьмах.

- Недавно обменяли Валерия Береста. Расскажи про знакомство с ним и какие у тебя возможности попасть на обмен?

- Да, 28 октября в городе с красивым мирным названием Счастье, на линии фронта между Украиной и ЛНР, был проведен обмен 11 на 9: 11 пленных из украинских тюрем и 9 военнослужащих ВСУ. Среди наших был и мой знакомый по тюрьме в Мариуполе - Валерий Берест, ополченец (из 11 всего 3 ополченца, а 8 - гражданские). Я очень рад что теперь он на свободе! А познакомился я с ним в СБУ, на первом допросе. Он тоже был арестован в один со мной день. И его и меня допрашивали в одном кабинете следователи СБУ, а потом мы вместе сидели в камере ИВС и нас вместе увезли в тюрьму. Это был мой первый за все время "подвалов" товарищ, с кем я смог нормально поговорить (до этого только содержание в одиночку и с маской на голове). И мне было интересно узнать его историю и рассказать свою. Он - обычный житель г. Донецка, рабочий, 49 лет, уже в возрасте. На войну пошел не сразу, а когда увидел разрушения от сильных обстрелов артиллерии своего района где жил с старой матерью. Пошел в ополчение защищать свой дом и город. Стоял на блокпостах, мерз в окопах. Вобщем, самый обычный солдат. И попал в плен как и я случайно - заехал по ошибке на блокпост ВСУ у Волновахи. Он был в военной форме, которую в тюрьме сразу забрали. Поэтому я отдал ему свою байковую рубашку - была холодная зима, январь. Символично, но именно в этой рубашке он освободился! Я видел в новостях по ТВ. Но это произошло не сразу. В марте он и 18 других пленных были вывезены из Мариуполя в Харьков, в "накопитель" СБУ. Там он провел почти пол-года. Условия гораздо хуже чем в тюрьме: нет никакой связи, не принимают посылки с едой, не пускают адвокатов, нет свиданий с родственниками, не пускают даже представителей МКК! (международный красный крест) Полный "гроб"! При этом там содержат в ожидании обмена около 50 пленных, без санкции суда, незаконно. Я хочу чтобы это стало всем известно, чтобы были написаны жалобы в ЕСПЧ. Кормили остатками еды из столовой СБУ, лекарств почти не давали (у Валеры был инфаркт, дали только пластинку с таблетками валидола). Увы, в обмен попали единицы. Большинство остались сидеть в "накопителе" дальше. И еще больше - в тюрьмах по всей стране (сейчас более 1300 человек). Такие маленькие обмены ничего не решают в проблеме пленных. Нужна общая амнистия и обмен "всех на всех". Что власти Украины не хотят делать. Поэтому у меня есть возможность попасть в такой обмен как и у других - 1300 на 11. Вот такая математика. Очень мало шансов!

- Ты принимал участие в работе по восстановлению инфраструктуры ДНР. Получал ли ты какую -либо поддержку от ДЛНР и на сколько это возможно?

- Поддержка есть в виде включения меня в общие списки военнопленных ДНР. Больше ни в чем. Всю остальную поддержку мне делают мои товарищи в Украине и ДЛНР по личному желанию. Адвокат и посылки с едой стоят денег. Их мне собирают мои родные из Москвы, есть помощь от SRI из Бельгии, есть электронный счет для сбора денег в России. Все это вместе обеспечивает мне нормальное содержание тут в тюрьме. Без этого жизнь была бы труднее. Мои товарищи оказывают моральную поддержку, опубликованы мои статьи, идет освещение хода суда. Меня не забыли, я чуствую их солидарность. Это очень важно для политического заключенного. Но официально - это только список и один раз меня посетил атташе из посольства России из Харькова. Я не вижу особого внимания как, например, в деле Савченко и Сенцова с другой стороны. Ни на одном моем заседании суда не было ни одного журналиста или российского чиновника, пустой зал, хотя доступ в суд для публики свободный. Только я и мой адвокат. А срок наказания может быть большим - от 8 до 15 лет тюрьмы...

- Андрей, какую помощь могут тебе оказать читатели Internacionalistas 36?

- Повторю - для политического заключенного очень важна солидарность и поддержка. Нас не так много, нас стараются разделить и сломить морально. Распространение информации о положении наших пленных и сбор им помощи - вот главные способы поддержки. Это можно делать в социальных сетях и через СМИ. Сейчас таких как я, коммунистов в тюрьме, очень мало. Около десятка на всю Украину. Остальные - это обычные ополченцы и сторонники антимайдана. Нас так мало потому что репрессии против левых только начинаются. Уже приняты новые законы против коммунистической символики (до 10 лет) и сепаратизма (до 15 лет). Под них подпадают все даже умеренные левые (как КПУ). Я думаю, что это приведет к радикализации левого движения в Украине. А значит и к новым репрессиям. Чтобы им противостоять нужно использовать опыт подпольных левых организаций 70-80ых годов в Европе и ЛА. Нужен свой "тюремный фронт" и политическая правозащитная деятельность. Это можно сделать вместе с товарищами из России и Европы.

Война в Донбассе временно стихла, перемирие. Но социальная война в Украине будет только усиливаться. Бедность, падение экономики, олигархическая власть, парамилитарная политика и политический кризис - это наш коктейль Молотова в Украине. И его левые должны использовать чтобы победить.

Поэтому ко всем этим проблемам и целям нужно привлекать внимание на международном уровне, чем шире - тем лучше. В чем и могут помочь такие информационные ресурсы как ваш "Internacionalistas 36".

Спасибо за ваше понимание и поддержку, товарищи. За это интервью и возможность рассказать о моей ситуации в плену и нашей борьбе в Украине.

Но пасаран!

6 ноября, тюрьма г. Вольнянска, Запорожская область, Украина.

Андрей "Che".

П.С. Поздравляю вас с праздником 7 ноября. С днем нашей великой Революции!

Вот фото Валеры Берест -ic.pics.livejournal.com/deny…/72351436/215316/215316_600.jpg

Взято отсюда - http://denyaleto.livejournal.com/84668.html?page=1

Вот номер яндекс-кошелька моей сестры: 410011044758415.

Взят отсюда - http://forum-msk.org/material/power/10934360.html